По картине 'Мишки в лесу'

Величественные сосновые стволы возвышались, устремляясь ввысь, словно стражи лесного царства, обрамляя таинственную лесную поляну. Рассветный туман лениво стелился по траве, придавая окружающему миру некую зловещую мистику. Свет утреннего солнца пробивался сквозь густую крону деревьев, создавая на земле причудливую игру света и тени. Птицы щебетали, распевая свои радостные мелодии, словно витающее в воздухе предвестие нового дня.

Посреди этой завораживающей картины, на влажной от росы траве, грациозно и одновременно с непосредственностью детства играли трое медвежат. Их шерстка блестела золотистым оттенком от солнечных лучей. Они выглядели беззаботно, позабыв обо всем на свете в своем радостном единении с природой: один карабкался на старый, шершавый ствол дерева, другой незатейливо тыкал лапой в покрытые мхом грибы, а третий кувыркался в уютной опавшей листве.

Вдали, почти в тени величественных деревьев, стояла мать-медведица. Суровый, но любящий взгляд ее спокойных глаз блуждал по поляне, пристально следя за каждым движением своих детенышей. Она была огромна, внушительный и мощный силуэт, излучающий мощь и защиту, что-то первозданное и незыблемое, перед чем отступала даже мощь самой природы.

Земля леса, вечный исходный пункт жизни, служила сценой для этого нежного балета дикой природы. Старые, покрытые мхом и грибами пни напоминали величественные монументы, хранящие память о временах, давно миновавших. Лесной запах, смесь хвои, сырости и густого аромата земли, витал в воздухе, обволакивая каждого, кто осмеливался ступать в эти вечные владения природы.

Время, казалось, остановилось. В этой картине было что-то необъяснимо умиротворяющее, что-то, вызывающее стремление остановиться и прислушаться к ритму леса, погрузиться в его глубокий и возвышенный дых.